16 января 1947-го в 20:45 во дворе Лефортовской тюрьмы в Москве повесили начальника Главного управления казачьих войск Имперского министерства восточных оккупированных территорий нацистской Германии Петра Краснова.

Сколько казаков во Вторую мировую воевало на стороне немцев, точно не известно. Но в мае 1945-го, при сдаче в английский плен, казаки вермахта насчитывали 24 тысячи военных и гражданских лиц. Англичане и отдали советскому командованию свыше двух тысяч казачьих офицеров, включая Краснова.

По данным РИА Новости, Летом 1942-го, когда немцы заняли Новочеркасск, к ним тут же явились с просьбой принять на службу двадцать бывших казачьих офицеров, чудом уцелевших в сталинские чистки.

Кроме того, немцы отдали приказ немедленно освобождать казаков из лагерей для военнопленных и тех, кто попал в число "остарбайтеров". А для мобилизации казаков, находящихся на территории рейха, сформировали специальный орган — "Казачий резерв", которым командовал еще один ветеран Гражданской войны, группенфюрер СС Андрей Шкуро. Кстати, это его фраза: "Против большевиков хоть с чертом". Повешен в тот же день, что и Краснов.

Вдохновлял же казаков идти на службу к немцам генерал-майор Русской императорской армии Петр Николаевич Краснов, герой Первой мировой войны, награжденный и Георгием, и золотым оружием.

Но известно, что еще в Гражданскую войну этот казачий генерал продался немцам, поэтому большинство белых офицеров, только что вышедших их окопов Первой мировой, относились к Краснову, мягко говоря, без особых симпатий, а некоторые открыто отказывались от совместной с ним борьбы против Советов.  

Тогда, в Гражданскую войну, сразу же после избрания атаманом Краснов направил телеграмму императору Германии Вильгельму II о том, что Всевеликое войско Донское, как субъект международного права, не считает себя в состоянии войны с Германией, предложил установить торговые отношения и попросил помощь оружием. Было и еще одно послание тому же Вильгельму, где атаман предлагал немцам признать право на самостоятельность Кубанской, Терской и Астраханской областей, а также Северного Кавказа. И даже просил выступить посредником на переговорах с Советской Россией об установлении мирных отношений с Доном. Первое послание в Берлине восприняли благожелательно и позже оказали казакам немалую военную помощь, а второе просто проигнорировали.

После разгрома в Гражданской войне Краснов жил в Германии, где он  способствовал созданию особой атмосферы вокруг казаков, представив руководству рейха доклад, где доказывал их происхождение от германцев-готов, живших в Северном Причерноморье еще в III веке. То есть, по Краснову, в расовом отношении казаки были "народом германской крови". Для Гитлера это имело огромное значение. Отсюда и благожелательность к формированию в составе вермахта казачьих частей. С "остготами" немцы не спорили, разрешив им даже старую форму и погоны царских времен. В германских казачьих частях все, от системы чинопроизводства до распорядка дня, было организовано согласно дореволюционным традициям.

Первым командиром "остготов" на службе вермахта стал не белоэмигрант, а кадровый советский офицер, бывший командир 436-го пехотного полка Красной армии Иван Кононов, перешедший к немцам в августе 1941 года. Участник войны с финнами, выпускник академии имени Фрунзе, как и Власов — орденоносец (орден Красной Звезды), он сразу же заявил о желании воевать с большевиками. И воевал, командуя 5-м (позже 600-м) Донским кавалерийским полком с полной отдачей сил, за что был награжден девятью германскими орденами, в том числе Железным крестом 1-го и 2-го класса.

К концу июля 1942 года было закончено формирование 2-го Лейб-казачьего, 3-го Донского, 4-го и 5-го Кубанских, 6-го и 7-го сводно-казачьих полков.

И всем этим процессом руководил начальник Главного управления казачьих войск Имперского министерства восточных оккупированных территорий нацистской Германии Петр Краснов.

Эти казачьи формирования пролили много крови советских граждан. Но и им крепко доставалось, когда они встречались в бою с кавалерией Красной Армии, в которой тоже было много казаков. И в таком бою пленных никто не брал - рубились беспощадно так, как это было в Гражданскую войну.

Казалось бы, прошло столько лет, и все это уже просто история.

Но увы, в 2007 году в станице Еланской авторитетный донской бизнесмен Владимир Мелихов установил на личном подворье памятник атаману Петру Краснову. Это было сделано в самый разгар героизации фашистских прихвостней на Украине и в Эстонии. На открытии мемориала присутствовали сотни казаков Донского и Кубанского войск, священнослужители Ростовской епархии и епископ Женевский и Западно-Европейский РПЦЗ Михаил Донсков.

Памятник этот не абы какой - это целый мемориал «Донские казаки в борьбе с большевиками». Центральным элементом комплекса является четырёхметровый памятник Краснову.

Организаторы музея заявляют, что установленный в мемориале памятник не является памятником Краснову, а это «памятник «Донскому атаману». Но это утверждение абсурдно, так как изначально на памятнике присутствовала табличка, указывающая, что это памятник Петру Краснову. Она была удалена с памятника только по решению суда. Да и сам владелец мемориального комплекса - Владимир Мелихов в своих текстах не отрицал, что памятник именно Краснову, утверждая лишь, что атаман изображён на памятнике в мундире образца 1914 года, а значит, памятник отношения к служению атамана Гитлеру вроде как не имеет. Мы считаем данное утверждение абсурдным – в нашей стране, ценою огромных усилий и жертв победившей нацизм, предателю, сотрудничавшему с фашистами, памятника существовать не может, несмотря ни на какие отговорки.

Но памятник этот стоит до сих пор, оскорбляя память миллионов жертв фашистских захватчиков. И хуже всего то, что к этому памятнику привозят школьников и казачью молодежь, которых воспитывают на примере Петра Краснова и ему ему подобных предателях своего Отечества. 

Об этом рассказал Валерий Пякин в очередном ролике от 4 мая 2020 года на YouTube-канале “Вопрос-ответ”.